В 1995 году произошел довольно интересный случай в жизни мирового кинематографа. Группа талантливых режиссеров во главе с Ларсом фон Триером провозгласила свод законов о том, каким, с их точки зрения, должно быть кино, и дала обет придерживаться установленных правил. Сей манифест получил величественное название «догма-95», но стал скорее нелепостью, чем влиятельным течением.
Цель преследовалась весьма и весьма бессмысленная: противопоставить себя захватившему киноэкраны голливудскому поверхностно-визуальному продукту, однако, благородная борьба с американской монополией выглядела глупым хвастовством наличия пальцев перед фрезерным станком. Стоит отметить, что данное балагурство является любимейшим занятием главного идейного вдохновителя «догмы-95» Ларса фон Триера – он очень любит вести им же придуманные «войны», а игнорирование себя считает разгромной победой над ордой «бестолковиков».
Ларс часто заигрывается со своими фантазиями, настолько искренне верит в их ощутимость для обывателей, что они таковыми становятся - он пытается передать неординарность своего эгоцентричного мирка посредством кинопромысла – и это у него выходит. Каждый раз, когда я вспоминаю «Танцующую в темноте» мне представляется мучимый больным сном фон Триер, в котором он казнит через повешенье беззащитную рванноголосую Бьорк. Ларс просыпается и в эротическом бреду пишет сценарий, делает все возможное, чтобы реализовать свой каприз: подбирает место и обстоятельства, прорабатывает персонажей с достойной математика точностью, лишь бы сложился финал ленты.
Ларс фон Триер значимый режиссер и выдающийся психолог – он очень умело играет эмоциями, подобно гипнотизеру Ларс плавно вводит смотрящего в нужное состояние, а потом «Бац!» - словно ударом по затылку выбивает слезу из подчинившегося режиссеру организма зрителя. Еще один из его неоспоримых талантов – это притягивание сюжета «за уши». По прошествии некоторого времени после просмотра, пытаясь воспринять его кино холодной головой, понимаешь, что действия героев немыслимо вымучены и противоестественны. Сюжет картины рассыпается в мелкий пазл, причем собрать его уже не получается по причине несоответствия деталей друг другу.
Являясь главным инициатором «догмы-95» Ларс фон Триер не снял ни одного «догматического» фильма. На словах он стремиться обезличить режиссера, избегать каких бы то ни было «декораций» и спецэффектов, на деле же каждый кадр, отснятый им ручной камерой, предварительно обсуждается и выстраивается; он не использует световых фильтров, но обрабатывает цвет при монтаже; даже в повествовательных «Идиотах» он привносит себя как творца данного зрелища.
Вся та «реалистичность», за которой погнался Ларс фон Триер – гроша ломанного не стоит, поскольку произведение отдельно от автора существовать не способно. Ларс фон Триер создает отличное глубокое эмоциональное кино, в котором нет ни грамма реальности или импровизации, а по другому быть и не может.
Питер Гринуэй разделяет данную позицию. Бывший монтажист, воспитанный родителями-натуралистами, снимает немыслимо «точное» кино. Сложно представить, сколько волос на голове вырвали его реквизиторы и монтировщики.
Кино Питера Гринуэя больше похоже на игру «склей кадр». Большинство его работ напрочь лишены сюжета – это просто череда неосмысляемых событий, даже не «притянутых» друг к другу, а просто сменяющих один другой. Гринуэй не затрагивает возвышенных вопросов, только снимает то, что хочет видеть в кадре, его «натуру» – и этим, никому ничего не доказывая, Гринуэй обставляет всех «догматиков» вместе взятых. Сначала Гринуэй просто «играется» с камерой на съемочной площадке, затем просто «играется» с пленкой в монтажной. Опуская суть происходящего действия, Гринуэй куда больше отрешается как режиссер от своего детища, чем фон Триер образца середины девяностых.
И в чем же все-таки больше «истины»? В кино, всем своим видом, претендующим на «естественность» или в естественности, всем своим видом, претендующей на «кино»? Решать как всегда нам – зрителям.
5.0/2 
1050